Арбитр Роман Гофман рассказал о своей работе на ЧМ-2016
– Вы стали лучшим судьей на чемпионате мира, но перед этим у вас был нервный чемпионат КХЛ. Как отошли от нервных потрясений?
– На два дня полностью отключился от всего. Никаких разговоров про хоккей. Мне даже когда мама звонила, я ей сразу сказал, что тему работы нельзя поднимать – лучше о чем-то другом общаться. При этом бегал кроссы, занимался домашними делами, старался отвлечься. Кажется, это помогло.
– Алексей Анисимов как-то из интернета узнал, что у него есть дом в Испании. Вы что про себя интересное читали?
– Во время плей-офф новостные ленты для меня под запретом. Я вообще отгораживаюсь от внешнего мира. Ни за новостями не смотрю, а уж про комментарии и говорить нечего. Зачем мне это?
– Сейчас чемпионат мира позади, и вы можете рассказать о своей самой большой ошибке на турнире. Вы же все разобрали?
– Так если бы у меня были ошибки на турнире, то я не дошел бы до финала. Да, мы действительно сразу же после матча анализируем игру с супервайзером, он показывает нам видео, мы обсуждаем моменты. На следующий момент приходят карточки, где выставлены оценки.
– Ни один арбитр не может показать идеальную работу. Это просто невозможно.
– Это точно. Что у меня было? Возможно, в начале фиксировал какое-то неочевидное удаление или наоборот не фиксировал в спорной ситуации. Но ничего серьезного, что могло повлиять на результаты матчей.
– Самая сложная игра?
– Финляндия – Франция. Трижды мне пришлось обращаться к видеогол-арбитру, чтобы принять то или иное решение. Смотрел высоко поднятую клюшку, игру рукой и взятие ворот. Там курьезный случай был. Пришел к судейскому столику, а на скамейке штрафников сидят Лео Комаров и Александр Барков. Поговорили по-русски. В основном, Лео, конечно, говорил.
– Вы вообще без проблем прошли весь турнир?
– Несмотря на то, что я очень усердно готовился к чемпионату мира, в первой встрече было тяжело физически. Но потом вошел в ритм и никаких проблем не испытывал.
– Перед каждым турниром судей собирают и говорят обратить внимание на определенные вещи. Что было на этот раз?
– На нахождение игрока атакующей команды в площади ворот. Был даже любопытный момент. Кори Перри подъехал ко мне и сказал: "Вы мне говорите, если я нарушаю правила".
– Сам-то не знает?
– Он же в НХЛ выступают, а там немного другие правила. Но и мы должны были подсказывать. Если человек заезжает во вратарскую, но не мешает голкиперу, сначала голосом предупреждает. Не уезжает – свисток.
– О чем еще спрашивали?
– Не могу вспомнить матч, но однажды хоккеист ко мне во время игры подъехал и спросил, имеет ли он права откинуть чужую клюшку своей. Там был момент, клюшка лежала на льду, а команда оборонялась, и она мешала. Ее никто не трогал, так как были не уверены в трактовке.
– Что ответили?
– Сказал, что откинуть можно, если она не полетит в хоккеиста, который владеет шайбой – это буллит. Хоккеист кивнул и поехал. Я всегда говорил и повторю сейчас, на чемпионате мира игроки общаются с судьями очень корректно, без наездов.
– Вообще никто не ругался?
– Пару раз было. Последний – в финале. Когда я удалил Патрика Лайне, ко мне стали предъявлять претензии его партнеры – Микко Койву и Себастьян Ахо. Но опять же там все было без оскорблений – просто эмоции. Его можно понять, но и я был прав.
Источник: Спорт-Экспресс
Добавить комментарий