Александр Черенков: 34 тысячи рублей за матч - базовая ставка у главного судьи

Хоккейный арбитр Александр Черенков вспоминает, как с группой «Альфа» ездил в Воскресенск и Подольск, рассказывает, кем работает летом, и дает действенный совет: как сделать так, чтобы на тебя не накричал Радулов.

— По итогам 2004 года вы попали в список миллионеров.

— В 2004 году, насколько помню, мы получали... Тысяч 12 за матч, наверное. И я за сезон отсудил тогда 35-40 матчей. Как я в миллионеры попал — понятия не имею. И ведь в 2004 году нам платили не централизовано, как сейчас, а перед каждой игрой. Так что мне самому интересно, откуда эти данные появились. Сейчас финансовые условия гораздо лучше.

— Прожить на эти деньги можно?

— Одному точно. Вместе с женой, наверное, тоже. А с детьми — уже нет. 34 тысячи рублей за матч — базовая ставка у главного судьи. За сезон, как правило, 35-40 матчей. Получается 1 миллион или около того. Если разделить на 12 месяцев, получится меньше 100 тысяч. Семье из четырех человек в Москве на эти деньги прожить достаточно сложно.

— У Вячеслава Буланова бизнес, связанный с автозапчастями. А вы кем работаете, когда не судите?

— Я окончил юридическую академию — и в межсезонье работаю в качестве адвоката.

— По уголовным делам?

— Нет, только по гражданским. Уголовные не беру принципиально. Я работаю по ДТП, например. Или по разводам — раздел имущества, определение того, с кем будут проживать дети.

— Скандал мужа с женой в суде или Ржига на скамейке — что страшнее?

— Смешно. Я не понимаю искренне — почему возникла шумиха вокруг поведения Ржиги? Ну вот у него такая манера ведения игры. У меня с ним никаких проблем не было. После игры мы можем спокойно сесть и обсудить все, что его волнует.

— После — да. А вот когда он во время игры начинает?

— А что начинает-то? Милош может кричать, жестикулировать, но никогда не оскорбляет. Не за что зацепиться. Он молодец, профессионал. Пять баллов ему.

— Вы однажды Быкова удаляли со скамейки. А он-то с судьями вообще редко ругается.

— Это был его первый год тренерской работы в России. Не очень пристойные жесты были показаны из-за борта. Я был далеко, но все видел.

— Нужно быть смелым для того, чтобы удалять тренера?

— Нужно быть уверенным в том, что ты поступаешь правильно. Не придираешься, а действительно удаляешь за дело. Если человек ерундой занимается, поджигает команды, провоцирует трибуны, зачем это нужно? Если ты прав, делай. А о том, как на это отреагируют, не думай.

— С кем сложнее — с игроками или тренерами?

— С игроками. С хоккеистом во время матча трудно разговаривать. Он в этот момент находится в таком эмоциональном состоянии, что ему как ни объясняй — он этого все равно не поймет. Есть несколько людей, с которыми можно разговаривать. Но большинство перемыкает.

— С кем из хоккеистов вы вообще не могли найти общего языка?

— С Андреем Разиным. Очень долго это продолжалось. Особенно когда он играл в Магнитогорске. Я думаю, это из-за его манеры игры. Он классный игрок, технарь, но немножко не успевал. Андрей очень умный, по-хоккейному хитрый. Не успевает — ну и подцепит соперника. Вроде чуть-чуть, а выиграл время. Но я это видел, удалял его — Разин злился. «Ну я же его чуть-чуть». — «Андрей, так не бывает. Либо нарушил, либо нет». Но вот недавно меня попросили посудить матч любительской лиги. И Андрей вышел играть. Как выяснилось, сейчас никаких проблем у нас с ним нет, нормально общаемся.

— Все судьи говорят, что Морозов — самый корректный в общении игрок.

— Да. Еще могу отметить Сергея Федорова. Всегда на «вы», обращается либо «рэф», либо «господин судья». Ни разу не слышал, чтобы он матерился.

— Когда последний раз признавались игроку в своей ошибке?

— Недавно было. Если ты ошибся, чего-то не увидел или, наоборот, дал лишнего, то подъехать после окончания периода и извиниться — это нормально. Ну, накосячили, что ж теперь. У меня два глаза ведь, а не четыре.

— Вы в этом году пятисотый матч отработали. Статистика не врет?

— Пятисотый матч главным арбитром на высшем уровне. А была еще первая лига, высшая лига. Плюс работа лайнсменом.

— Первая и высшая лиги — лучшая закалка для арбитра?

— Да, там сложнее.

— Кидались на вас?

— С кулаками? Чтобы человек бежал на меня с намерением ударить — такого не было. А словесные угрозы, конечно, получал. Неоднократно. Но как правило это там же и заканчивается. Он после матча сходил в душ, остыл и понял, что все наговорил сгоряча. Хотя на заре карьеры был случай. Один хоккеист пообещал подождать меня после игры. Ну, я выхожу с сумкой — действительно. Вот он, стоит. Я сумку ставлю: «Давай, — говорю, — чего ты хотел?» Он развернулся и пошел в клубный автобус.

— С угрозами вам звонили?

— Один раз звонил клиент. Через два подъезда от меня живет. «Что, — говорит, — нужно сделать, чтобы „Динамо“ выиграло?» И тут же, без паузы: «Или мы тебе голову оторвем». Я говорю — ты определись, чего тебе надо: голову мне оторвать или чтобы «Динамо» выиграло? Потом во дворе встретил его — посоветовал соображать. «Да я пошутить хотел». Но это плохие шутки. Самое интересное — на том матче я не работал.

— Гангстеры в судейскую не ломились?

— В судейской у меня их не было. А в гостинице был эпизод. Ломились люди ко мне в номер. Ситуация была такая: в результате матча была заинтересована третья команда. Она и пыталась найти пути какого-то воздействия на результат. Пришлось звонить, охрану вызывать. Два человека встали возле моей двери — так и стояли, пока я на игру не уехал.

— Испугались тогда?

— Послушайте, я хоккейный судья с 1985 года. Я столько всего наслушался, столько неосуществленных угроз получил, что мне смешно уже. Когда так много говорят, ты просто перестаешь воспринимать это как угрозу. Если человек хочет что-то сделать, он сделает это тихо и молча. Не предупреждая тебя. А орать, угрожать — это понты, психологическое давление.

— У Карабанова сжигали машину, потом была ситуация с Даукаевым. После таких случаев остальные судьи становятся осторожными?

— Я считаю, это нехарактерные случаи. Несчастные случаи. С Даукаевым... Он же боксер бывший. Сложно было от него чего-то ожидать другого. А что сожгли машину — за руку там никого не ловили, сложно все это доказать. У нас еще кому-то из ребят машину жгли — и тоже не определили авторства. Записок ведь не оставляют.

— Где сложнее всего было работать?

— Был год, когда в Воскресенск и Подольск мы ездили так. Бригада судей подъезжала к олимпийскому комитету. Там уже стоял микроавтобус с шестью ребятами из группы «Альфа». Мы вместе подъезжали ко дворцу, они осматривали судейскую, запускали нас туда и вставали у дверей. Матч оканчивался, они встречали нас у выхода со льда, провожали в судейскую — ну и так далее. Местную охрану вежливо отодвигали в сторону. К нам никто вообще не приближался.

— Был какой-то повод?

— Да. Кому-то из судей в одном из этих городов пообещали поездку в лес. Ну и Александр Яковлевич Стеблин, президент ПХЛ, договорился об охране для всех арбитров.

— Хоккеисты очень город Серов не любят: говорят, ужасные условия для игры.

— Отдельная песня. Я был там два раза. Железный ангар: если на улице минус 20, то в нем минус 25. Больше того — внутри курить разрешалось. Вся одежда после этого табаком воняла. Видимо, просто не было возможности сделать лучше.

— Сложно было работать на тех матчах, где комментатором был Вайсфельд?

— Почему сложно?

— Он же судья, видит все ваши ошибки.

- Мы с Леонидом знаем друг друга очень давно. Лет 15 работали вместе. Я у него был лайнсменом. Когда Леонид закончил судить, несколько лет он был еще в теме и все знал. Но сейчас уже много времени прошло. Он по-прежнему профессионал в этой сфере, но в чем-то подотстал, не знает некоторых тонкостей.

- Был в игре редчайший момент, с которым вы столкнулись и задумались: "А что в правилах-то по этому поводу написано?"

- В этом году такое было. ЦСКА с кем-то играл. А перед сезоном как раз правила по дракам изменились. Двое подрались, я их удаляю на пять минут. И в этот момент понимаю, что просто забыл, как там было написано про дальнейшее продолжение игры: пять на пять должны команды играть или четыре на четыре? Я рассуждаю: если до конца удаляешь, тогда пять на пять играют. А если не до конца, тогда как и в случае с обоюдным удалением на две минуты - четыре на четыре? Мозги уже закипели. Я оставил четыре на четыре. Игра продолжаются, команды в этой расстановке хватают еще удаление. Короче, там целый ворох собрался. Я после матча стал звонить, узнавать. К счастью, как выяснилось, принял верное решение.

- У Полякова был случай, когда у вратаря шайба застряла в экипировке на разминке и во время игры её забили в ворота, а игровая шайба осталась в ловушке вратаря.

- У меня дома есть детская книжечка - 1964-го, что ли, года выпуска. С такими моментами типа расколовшейся шайбы. И вот со второй шайбой на льду там был рассмотрен эпизод, ну и даже в детской книжке было написано: игра продолжается законной шайбой до остановки. Был случай. 1989 год, Анкоридж, молодежный чемпионат мира, СССР - Швеция. Мы ведем в одну шайбу. Сергей Федоров удален на две минуты, выходит на поле пятым и бежит в оборону. Игра идет в углу. Вратарь Леха Ивашкин следит за той шайбой, которая в углу. И тут какой-то швед с другой стороны берет вторую шайбу, бросает в пустой угол - гол. Судья фиксирует. Шум, гам. Начали разбираться, не засчитали. История на этом не кончается. Никто не мог понять, откуда взялась эта шайба, все спорили. И прошло уже много времени, когда появилась новая видеозапись, на которой видно: Сергей Федоров выбегает на лед, стремится в угол, а у него из экипировки выползает шайба и падает на лед. Может, во время разминки попала, а он не почувствовал.

- Видео арбитрам скорее мешает?

- Почему?

- Ошибки видны с десятка камер.

- Не знаю. Видео - это огромная помощь в развитии и учебе как для судей, так и для игроков. И это психологический импульс для судьи. Раньше, чего уж тут, в Москве все нормально работали. А в глубинке, откуда нет трансляции, могли не добежать. Когда ты выходишь и знаешь, что это показывают, ты обязан быть готовым.

- Довольны тем, что с главных судей сняли ответственность за видеопросмотр?

- Думаю, это правильно. Видеосудья сидит наверху, на него не давят трибуны, игроки, он с холодной головой смотрит и принимает решение.

- В 2008 году "Динамо" проиграло "Химику" 2:5 и подало протест на вашу работу по шестнадцати эпизодам.

- Насколько я помню, из шестнадцати эпизодов я ошибся, кажется, в двух. Шестнадцать эпизодов - это мой рекорд. На меня просто не так часто пишут. Но если сесть смотреть любую игру - можно и на тридцать эпизодов написать.

- Отстраняли вас часто?

- Один раз на две игры. По-моему, главный показатель - сколько ты в профессии. Мы с Сергеем Карабановым как начали в 1985-м, так и судим. Еще Феофанов из ветеранов есть. Раньше перед выходом на высокий уровень ты должен был долго посудить вторую лигу, первую. А сейчас путь короче. Наверное, это не всегда хорошо: опыт очень важен. Может случиться ситуация, к которой человек не будет готов. Растерялся, поплыл - и все. Его там же и сожрали: трибуны, игроки, тренеры.

- Как вести себя, чтобы не сожрали игроки?

- Уфа, помню, играла. И Радулов ко мне бежит на нервах, распаленный. Я говорю: "Саша, прежде чем начать говорить, сделай три глубоких вдоха. Подыши". Он отдышался. "Говори, чего хотел?" - "Я забыл уже". А потом по телевидению показывают. И комментатор говорит: "Вот, Радулов пихает судье". Смешно.

- Карабанову два матча подряд шайба в лицо попадала. У вас травмы случались?

- Если попадает, ты делаешь вид, что все нормально, тебе не больно, едешь дальше. Но в Екатеринбурге мне в этом году перед плей-офф шайба прилетела в лицо. Визор вдребезги, губы разбиты, хорошо зубы не выплюнул. Два ребра мне ломало шайбой. А в интернете даже есть момент: на чешском этапе Евротура в меня финн въехал. Они бежали, я откатывался, шведский игрок показал в одну сторону, ушел в другую, а финн как шел так и шел. И мне как влепил! Я там такое сальто сделал, что когда смотрел видео, страшно было. Он и сам испугался: "Рэф, рэф". Но хорошо, что я далеко от борта был. Быстро оклемался.

- Буланов говорит, что любое попадание шайбы в судью - методическая ошибка самого судьи.

- Не согласен я. К сожалению, бывают отскоки, которые предугадать невозможно. Любое столкновение с игроком - да, методическая ошибка. Недавно был эпизод. Человеку освободил коридор для выброса шайбы, отъезжаю, а у него чего-то не получилось и он меня с трех метров расстрелял. И смотрит: чего, мол, ты здесь стоишь? Ну а чего мне - взлетать, что ли?

- Самая страшная травма, случившаяся на ваших глазах?

- Когда Бульину попали в лицо. Это "Магнитка" с Омском играли плей-офф. Он лег под шайбу, она попала ему в лицо, отскочила, Омск забил гол. Знаете, что самое интересное? Бульин не остался лежать. Он сам встал, зажал лицо рукой и побежал дальше. Вот это характер! Только когда он убрал руку, там как полилось. Жуть.

- Вы тогда засчитали гол. На чемпионате мира вот недавно арбитры не засчитали в похожей ситуации. Кто-то из вас ошибся?

- Ошибся тот, кто не засчитал. Если шайба даже после получения игроком травмы находится на клюшке игрока атакующей команды, то ты даешь завершиться голевому моменту и только потом останавливаешь игру. Логически давайте рассудим. Если останавливать после таких попаданий...

- То хоккей превратится в футбол.

- Да, все будут лежать и симулировать: ах, как же мне больно!

Источник: "Горячий лёд"

Сегодня аренда теплохода в СПб становится все более популярной для проведения различных торжеств. Наша компания предлагает недорогую аренду комфортабельных речных теплоходов в Санкт-Петербурге для проведения свадьбы, корпоративного мероприятия, выпускного или просто для отдыха.

Подписывайтесь на нас в Google Новости

Добавить комментарий