Главный тренер сборной Польши Игорь Захаркин рассказал о том, что для него значит работа с этой командой.
— Игорь Владимирович, почему все-таки сборная Польши?
— Перед тем как приступить к работе со сборной Польши, мы проанализировали ситуацию и приняли во внимание два фактора. Первый — хоккейная культура этой страны. Мы понимали, что у них хорошие традиции, ведь всем известна памятная победа польской сборной на чемпионате мира 1976 года в Катовице над командой СССР (6:4), и исчезнуть все просто куда-то не могло. Прочитав много исторической литературы об этом государстве, мы увидели, что поляки — достаточно воинственная нация, которая не сдается. То есть люди имеют сильный характер. Второй фактор — это новые для меня испытания и возможности. Мне с научной точки зрения очень интересен этот опыт. В свое время мы в России добились революционного подхода к тренерской работе и организации работы клубов. Например, мы первыми отказались от сборов, изменили методы тренировок в подготовительный и соревновательный периоды. Данные наработки нам позволили добиться многого в российском хоккее.
— Не боитесь, работая здесь, «слететь с орбиты» — ведь вы выигрывали чемпионаты мира и Кубок Гагарина? Возможно, нужно было сделать еще паузу и подождать предложения от более сильной команды?
— Я считаю, что тренер — это не нормированная работа. Здесь нельзя заставить мозг не функционировать и не думать над какими-то идеями, не следить за развитием игры. Тренер — это не ремесло, а творческая работа. Постоянно хочется использовать какие-то тактические задумки и методики упражнений. Когда нет команды, то все идет вхолостую. В польской сборной, мне кажется, мы сможем реализовать все свои идеи. В данном случае я считаю, что мы не стоим на месте, а растем. И у нас есть мотивация.
— Польская федерация поставила перед вами конкретную задачу?
— Кроме развития хоккея есть четкая цель — попадание на Олимпиаду 2018 года. Но мы со Славой привыкли работать на максимальный результат и попытаемся, чтобы поляки прогрессировали в каждом матче и турнире. В этом сезоне постараемся выйти в группу А Первого дивизиона.
— Вы как игрок не добились выдающихся результатов — не мешает ли это вашей тренерской карьере? Неужели в российском хоккее невозможен «свой Моуринью»?
— Наверное, это особенности России. В других странах таких проблем нет. Как-то я задавал вопрос руководителям клубов в Швеции: «Какими профессиональными качествами и критериями вы руководствуетесь при выборе тренера?» Они ответили, что главное для них «достижение цели, а не имя в прошлом».
Я ведь тоже занимался хоккеем в ЦСКА, участвовал в студенческих соревнованиях, на молодежном уровне в чемпионатах СССР выступал за СКА МВО. Проблемы со зрением не позволили мне заниматься этим видом спорта на профессиональном уровне. Но я люблю хоккей и начал заниматься наукой, стараясь на игру смотреть с этой точки зрения.
— Когда у вас возникли проблемы со зрением?
— В семнадцать лет, когда поступил в институт. Видимо, это случилось из-за того, что мне приходилось много читать в электричках, ведь жил я под Москвой. В 1970-е годы поступить на кафедру хоккея Института физкультуры игроку не московского «Спартака» или ЦСКА было чрезвычайно сложно. Но я сумел пробиться. Закончил с отличием МГОЦИФК, но тут у меня возникла новая проблема: не было мест в аспирантуре. Мне пришлось поступать в аспирантуру при ленинградском ВИФКе, там и защитил кандидатскую диссертацию. Всю жизнь мне приходится доказывать свою состоятельность среди профессиональных спортсменов.
Источник: Спорт день за днем
Добавить комментарий